МОСКВА, 31 январь 2024, Институт РУССТРАТ.

В России уже много лет идёт дискуссия о роли идеологии в обществе, культуре, образовательных процессах. Этот вопрос не дает покоя и западным аналитическим центрам. В этом контексте интересно рассмотреть позицию Центра стратегических и международных исследований — CSIS, который в сентябре подготовил доклад «Идеология путинизма: устойчива ли она?». Авторы — включенная Минюстом РФ в список иноагентов политолог Мария Снеговая, а также юристы Майкл Киммедж и Джейд Макглинн.

При этом госпожа Снеговая, в недавнем прошлом — выпускница ВШЭ, соратница покойного «либерального гуру» Евгения Ясина, а затем — фанатичная грантоедка, пытающаяся делать академическую карьеру в США сотрудница целого букета американских организаций, признанных в России нежелательными — судя по всему, основной автор этого опуса. Что, в общем, вполне логично — глубоких и серьёзных специалистов по России, напоминающих по своему аналитическому потенциалу советологов эпохи Холодной войны на Западе почти не осталось. Поэтому привлечение украинских или «бывших русских» авторов — это обычная практика западных аналитических центров.

В этом смысле доклад CSIS интересен нам не как продукт изучающей Россию западной аналитической мысли, следов присутствия которой остается всё меньше, а как результат выполнения определенного спонсорского заказа, в соответствии с которым, видимо, и был написан доклад. На базе анализа этого текста мы поймём, какие представления о России конструируются сегодня на Западе.

Для начала отметим, что в современной западной политической теории само слово «идеология» носит заведомо негативный смысловой оттенок. В западных университетах провозглашают, что идеология — это некий феномен ложного сознания, это нечто такое, что связано с принуждением, с промывкой мозгов, с подавлением свободы мысли и зомбированием людей. «Идеология» может быть в тоталитарном обществе, или, на худой конец, при каком-нибудь авторитарном режиме. На Западе, где царит «демократия», носителями «идеологии» могут быть объявлены лишь внесистемные политики, позиция которых противоречий мейнстриму. Те же, за кем стоит истеблишмент, с «идеологией» никак не связаны — у них есть «ценности», на основе которых они формируют «повестку» и действуют в соответствии с «этикой».

Подобный экскурс в особенности западного паранаучного новояза необходим для того, чтобы понять основной посыл авторов: сам факт, что в России существует «идеология» — это уже зло, это очень опасно и плохо.

Теперь о содержании пресловутой «идеологии», которую анализирует CSIS. Здесь, очевидно, мы тоже не найдём ничего нового. Все выводы авторов — это, по сути дела, перессказ части тезисов написанной ещё в 1966-х году книги директора Библиотеки конгресса США Джеймса Биллингтона «Икона и топор. Опыт истолкования русской культуры», адаптированный к анализу современным российским политическим реалиям.

Поскольку идущую на Западе компанию по «отмене России» никто не отменял, то идеи Биллингтона об «иконе» (с точки зрения американского исследователя — начале русской души, связанной с творческим и культурными поисками) оказались сейчас невостребованными. Зато концепция «топора» (символ контроля над пространством, агрессии, насилия) остается, по сути дела, единственным смысловым инструментом интерпретации российских реалий.

В предисловии к русскому изданию своей книги (2001) Биллингтон откровенно прописал, чего не надо делать русским, по какому пути им не следует идти. «Плохим путем» было объявлено «развитие новой формы авторитарного национализма».

«Вполне возможно обрядить военную и охранительную бюрократию центрального диктатора в одежды Православия и попытаться сплотить народ посредством ритуального проявления враждебности как к внутренним „козлам отпущения“, так и к внешним „врагам“. Связующей основой может в этом случае стать национальная принадлежность, средством управления — корпоративная государственная экономика, а конечным итогом — русский вариант фашизма», — писал американский советолог. При этом хорошо знавший русский язык Биллингтон прямо написал, какие слова должны быть исключены из политического дискурса («державники», «государственники», «русскость», а также «русофобия» и «атлантизм»).

В вышедшем под логотипом CSIS докладе эти мысли, по сути дела, находят свой популярный пересказ при крайне незначительной коррекции терминологии (например, введение термина «путинизм»). В докладе разъясняется, что русские — это люди по своей природе несвободные, им присущ «этатизм», где государство это все, а человек — ничто, имеется активное вмешательство государства во все сферы жизни.

К проявлениям «клерикализма» и «исключительности» CSIS относит и продвижение концепции России как государства-цивилизации, и принятие корпуса конституционных поправок, где присутствует упоминание о Боге. Наконец, признаком идеологического подавления в докладе CSIS объявляется и обязанность регистрации граждан, имеющих западное финансирование, как иностранных агентов, и защиту чувств верующих, государственную политику памяти о Великой Отечественной войне.

После ознакомления со всем вышеизложенным возникает устойчивое ощущение, что мы имеем дело с хорошо известным в психологии эффектом переноса, когда собственный негативный опыт и переживания проецируются на «другого».

Давайте спросим, а не Запад ли помешан на собственной исключительности и праве учить других, как им жить? Не в западных ли обществах промывка мозгов привела к тому, что миллионы людей, прежде всего молодых, сомневаются в принадлежности к своему биологическому полу? Не в западных ли странах вмешательство государства в частную жизнь людей приняло невиданные прежде масштабы, вплоть до изъятия из семьи за неправильные высказывания о трансгендерах или отказ направлять детей на операцию по смене пола? Не получают ли граждане пятнадцать лет тюрьмы за сожжение радужного флага? А если уж говорить об иноагентах, то не США ли первыми нажали на эту кнопку, чтобы лишить население доступа к альтернативным источникам информации, объявив иностранным агентом «RT Амеrica» и бросив за решетку Марию Бутину?

Если смотреть на вещи объективно, то идеологическое давление в странах западного блока достигло за последние четверть века своего абсолютного максимума. В последнее время отброшены даже попытки замаскировать это давление под некие «требования НКО и общественных активистов». При Байденах и Макронах это стало открыто реализуемой и публично осуществляемой государственной политикой. Пресловутый воукизм стал государственной идеологией глобального Запада, которая опирается на государственное принуждение, на репрессивные и карательные меры. Обвинения в «дискриминации меньшинств» влекут за собой уголовную ответственность, защита традиционных ценностей также фактически поставлена вне закона.

Разумеется, глобалистские элиты будут всеми силами отрицать превращение Запада в радикально идеологизированное и антидемократическое общество, где отсутствует свобода и свобода мысли, а меньшинство подавляет большинство. Отсюда — идеи перевести стрелки на Россию, где стремление общества к деколонизации сознания и восстановлению гуманитарного суверенитета объявляется «идеологизацией» и «русским фашизмом», где вполне рациональные меры, направленные на борьбу с пропагандой фашизма и историческим ревизионизмом рассматриваются как «репрессии» и «карательные акции».

В этом, очевидно, и заключается суть спонсорского заказа западного истеблишмента, который мозговые тресты даже не могут выполнить самостоятельно, как во времена эрудита Биллингтона. Поэтому и привлекают для этой цели «бывших русских», адаптирующих для текущих нужды труды советологов, написанные во времена Карибского кризиса.