МОСКВА, 12 февраль 2024, Институт РУССТРАТ.

В обсуждение интервью Путина Карлсону включились как зарубежные СМИ, так и российские комментаторы. И если всё, что пишут близкие к Демпартии США либералы, понятно, то отзывы ряда радикал-патриотов вызывают удивление. Они вырывают слова Путина из контекста, извращая их смысл. Почему они не понимают разницы между внутренней и внешней политикой, между российской и западной аудиториями?

Путин совершенно ясно обращался именно к аудитории Запада. Это понятно: Такер Карлсон — американский журналист, и берёт интервью он прежде всего для американских зрителей. Со всей их спецификой: абсолютным незнанием истории, наивными суждениями о политике, огромным количеством мусора, набитым в их головы леволиберальными СМИ, господствующими в инфополе США. Такер иногда всё же срывался на жанр ток-шоу (пинг-понг «вопрос-ответ»), но Путин терпеливо возвращал его к системному изложению истории вопроса. Вежливо поясняя: без этого ничего не поймёте в происходящем.

Но если западные либералы сейчас просто стараются обесценить интервью, называя ответы Путина сумбурными и бессодержательными, то российские радикал-патриоты требуют от собственного президента чуть ли не зачитывания морального кодекса консерватора и стучания ботинком по трибуне с угрозами типа «Мы вас похороним!». Дескать, надо было сказать, что мы сотрём их с лица земли и вообще скоро покажем им «Кузькину мать». Именно так радикал-консерваторы видели успешное интервью, которое им бы понравилось и которому бы они аплодировали.

Но это абсолютное непонимание разницы целевых аудиторий и связанных с этим задач пропаганды. Путин обращался не к электорату Трампа, а ко всем избирателям и элитам США, ибо неясно, кто в декабре победит там на выборах. Мнение сторонников демократов было не менее важно, чем мнение сторонников республиканцев.

А это исключало язык угроз и ультиматумов, требовало конструктивности и мудрости. Путин был совершенно не в том образе, который рисовали глобалистские СМИ. И этот диссонанс взорвал западную аудиторию — что и стало причиной сварливой клеветы глобалистской сетки. Она получила удар, и Байден оказался в крайне невыигрышном положении.

Наиболее сильным эпизодом, без сомнения, был тот, где Путин, оперируя долларом, показал нелепость и глупость санкционной войны. Войны, в которой доллар из инструмента торговли превратился в инструмент репрессий. И это заставило всех в мире испугаться: если инструмент репрессий создан, то он рано или поздно обрушится на головы всех. Американская элита поглупела настолько, что не может понять, что рубит под собой сук, на котором сидит. Понравится это американским избирателям? Не догадаются ли они, что в этом виноваты как раз глобалисты-демократы?

Путин намеренно построил ответы так, чтобы говорить о том, что понятно и интересно западным зрителям. Разумеется, это другой разговор — не тот, с которым президент воюющей страны обращается к своему народу. Если радикал-патриоты не видят разницы между внутренней и внешней политикой, то как они собираются влиять на них? Неужели они не осознают, что здесь нужны разные инструменты и понимание особенностей?

Путин показал прекрасное понимание разницы между тем, что хотят слышать в России и тем, что хотят слышать на Западе. Из-за низкой политической культуры там не различают интересы масс и интересы элиты. То, что в России всегда являлось базовой частью политического ликбеза, на Западе — откровение и тайна. И потому они реагируют не рационально, а эмоционально. На это и была рассчитана тональность интервью.

В этом смысле оно полностью выполнило свои задачи и превратилось в фактор внутренней политики США. И администрация Байдена теперь спешно пытается как-то ограничить своё медийное поражение. Но это уже проблема демократов. Информационная блокада прорвана, англоязычные соцсети полны восторженных откликов. Всё было сделано правильно.