Можно сколько угодно спорить о роли личности в истории. Но бывает, что после встречи с человеком понимаешь, что он сотворил мир — пусть маленький, но реальный и добрый. К таким людям можно отнести предпринимателя и ментора Гузель Санжапову, которая дважды (в 2017 и 2020 гг.) была номинирована на премию «Человек года».

На своей недавней лекции в Ельцин Центре она поделилась, благодаря чему вокруг одного дела вырастает сообщество из тысяч людей и сотен компаний и где искать опору, когда ресурсов мало, а пространство ограничено. Это рассказ не только о том, как от первых шагов в социальном предпринимательстве дойти до событий федерального масштаба, но и о выборе, ответственности и верности себе. А еще — о смыслах и о том, как деревня может стать точкой роста.

Главное из рассказа Гузели Санжаповой — на DK.RU. 

Я противник слова «бороться»: если борешься, сил не хватит, потому что горизонт — большой

— Деревня Малый Турыш находится в Красноуфимском районе в 200 км от Екатеринбурга. В 2013 г., когда я решила начать помогать своей семье, здесь было 16 жилых дворов и 52 жителя, которые в силу возраста и некой беспросветности быта просто доживали свой век.

Отец получил в наследство пасеку на 69 ульев, нужно было решить, что делать с медом: за сезон можно было собрать до двух тонн, но такого спроса не было. Тогда я предложила взбить мед и добавить в него местные ягоды: так продукт получается более нежным и не засахаривается. Мне очень повезло с семьей, меня во всем всегда поддерживали. Родители сказали: «Твоя идея выглядит странно, но давай попробуем». У меня были небольшие сбережения, и на эти 300 тыс. руб. мы купили первое оборудование: сразу запустили производство, взбили мед, добавили ягодки и отвезли первую партию на городской маркет еды.

Фото: DK.RU

У нас нет вертикального роста — только горизонтальный: рост профессионализма

После меда мы стали производить чай, варенье, косметику, немного шить. Если надо, можем и на арфе сыграть на пользу дела. Сейчас наш медовый бренд Cocco bello проводит ребрендинг, теперь это «Малый Турыш»: на этикетках продукции о ней рассказывают наши односельчане. Моя бабушка, которая стала одним из лиц нашего проекта, всегда говорила мне «да» — ее одобрение помогает и сейчас, когда ее уже нет. Она улыбается с этикетки банки варенья и, надеюсь, будет улыбаться еще долгие годы.

Мы изначально решили, что никогда не будем давить на жалость, чтобы развивать деревню. Мы говорим о том, что наша деревня такая, какая есть, и мы ее любим. Вам предлагаем не лишать себя того, что любите вы: чашки кофе или бокала просекко. Но! Откройте банку земляничного варенья, добавьте ложку нашего варенья в ваш просекко, и, оттопырив пальчик, скажите: «Я сейчас так деревне помогла — да я просто богиня!». Мы за это, за капельку гедонизма.

80% сотрудников — женщины, хотя обычно в деревнях они держат дом.

Когда стало понятно, что спрос на продукт есть, понадобилось купить больше сушильных шкафов для ягод. Тогда состоялся первый краудфандинг: мы рассказывали о себе, снимали честные, порою смешные видео, и люди откликнулись.

Благодаря тому, что мы наладили производство, местные старожилы перестали просто доживать — и начали жить. Мы нашли деньги на детскую площадку, запустили краудфандинг на строительство многофункционального центра, где будут деревенская пекарня (чтобы бабушки ели свежий хлеб), образовательное пространство для наших ребят, помещения для стрижки, массажа и других услуг — в том числе для проведения медицинских чекапов хотя бы раз в полгода.

Чтобы общественный центр мог принимать туристов и, соответственно, зарабатывать, здесь запланированы десять гостиничных номеров с панорамными окнами. Сначала жители и администрация района скептически относились к моим идеям: люди боялись обмана и были не готовы помогать. Чтобы местные власти начали нормально отвечать на запросы, понадобилось около трех лет планомерной работы.

Я работаю с очень тяжелой проблемой: умиранием и исчезновением деревень. Это общемировой тренд. И я понимаю, что эффект от наших действий будем измерять лет через 20: чтобы деревня стабильно развивалась, менялись демографические показатели, должно пройти не одно десятилетие.

Остановить умирание деревни можно за четыре шага:

— нужно дать людям работу;

— позаботиться и развить инфраструктуру (в этом Малому Турышу помог краудфандинг);

— установить связи производителя с рынком, связать людей из городов с жителями деревень;

— научить людей планированию (времени и бизнеса).

Что делаем мы и почему нас называют самым известным социальным проектом в России? Проект бы не выжил, если бы не было интернета. Мы активно пользуемся соцсетями, рассказываем о своей жизни, что и всем рекомендуем: прежде чем что-то создать, думайте, как будете об этом рассказывать.

У нас проблема с вывозом мусора — мы с бабулечками идем танцевать, сгорел гараж со всем оборудованием в 40 градусов мороза — записываем на фоне сосулек веселую песню «А может снова все начать», случился потоп и смыло глэмпинг для волонтеров — устраиваем заплыв на сапе. Наша главная задача — не молчать и в горе, и в радости. И люди откликаются — они видят, что эмоционально мы в огне не горим и в воде не тонем, а значит, со всем справимся. И помогают. И мы отстраиваем заново гараж (нас поддержало 5 тыс. человек и мы собрали на восстановление 6 млн), сушим палатки и приглашаем всех в благодарность на фестиваль.

Есть бизнес-школа Сколково, у нас — Осколково, но обучение очень жизненное и доходчивое.

Фото: презентация Гузель Санжаповой

Мышление грантопожирателя тебе не поможет

Теоретически я бы могла пойти к большому дяде или написать грант и найти 50 млн на постройку, например, клуба, но я принципиально этого не делаю: хочется, чтобы нашим путем могли пойти и другие. Поэтому мы регулярно собираем деньги краудфандингом, устраиваем коллаборации с крупными брендами, а тем, кто пойдет за нами, будет уже легче не зависеть от государственных субсидий. Например, мы сделали совместный проект с ИКЕА: шили нарядные наволочки, которые пользовались спросом. Сейчас по понятным причинам проект не работает, но отлаженный механизм остался.

Моя задача — притащить деньги на Урал

Очень сложно сделать «посреди нигде» фестиваль с хорошим светом, звуком, декорациям и артистами — это очень большой бюджет. То есть, чтобы у тебя фестиваль был коммерчески успешным, нужен бодрый десяток партнеров, причем не уральских бюджетов, а московских, чтобы все это вытянуть.

20 лет я живу в Москве, прилетая сюда по делам и на лето. В Москве проще решать вопросы, там другой темп жизни и больше возможностей, которые мы научились реализовывать. Я хочу собрать деньги на фестивале и продолжить развивать инфраструктуру, поэтому у нас есть правило для всех коммерческих партнеров, которые, в первую очередь, работают с нами за добрый пиар: все, что они строят и привозят, остается в Малом Турыше. Никаких разборных конструкций нет: сцены, беседки, арт-объекты остаются у нас.

Бренды приходят к нам за аудиторией, а аудитория у нас огромная, молодая и перспективная.

Фото: Любовь Кабалинова, Президентский центр Б.Н.Ельцина

Зачем я это делаю?

Когда я начинала, мне было 25 лет, сейчас — 37. Приоритеты с годами меняются. Вначале мне хотелось просто помочь папе, потом — бабушкам-соседкам, а потом ты сталкиваешься с пониманием, что ты помогаешь изначально себе, а потом уже другим. Любой социальный проект — он про тебя и для тебя. Потому что тебе это нравится, это твоя жизнь.

Так зачем я это делаю? Я знаю, что за мной очень много 25-летних предпринимателей, которым прямо сейчас кто-то говорит: «У тебя ничего не получится, ты девочка, иди вари борщи». А я говорю — получится, и доказываю это на своем примере, постоянно создаю прецеденты. Думаю, что еще немного, и я готова буду делиться своими знаниями с теми, кому это нужно. Моя бабушка, которой нет уже семь лет и в честь чьего дня рождения мы проводим фестиваль 2 августа, говорила мне, девятилетней, когда я с умным видом заявляла, что Бога нет:

— Он есть, когда ты любишь. Он есть, когда ты другому человеку говоришь «Да».

Когда ты говоришь «да» — ты запускаешь цепочку и все начинает работать. Я живу в этом мире тысяч неравнодушных, классных людей уже 12 лет.

Фото: DK.RU

P.S. Помните старую рекламу, где пара друзей открыли газировку и тормознули самолет? Гузель смогла организовать для гостей фестиваля поезд и реального космонавта  — Юлию Пересильд. Так что, если чего-то сильно хочешь — сможешь все даже «Посреди нигде».

Досье

 

Гузель Санжапова окончила факультет международных отношений МГУ. Работала по дипломатической специальности в Калининграде, потом в ИТ-компании в Москве. Всегда имела свой небольшой бизнес, например еще во время учебы с подругой шила и продавала галстуки-бабочки из итальянских тканей.

 

Фото: DK.RU

Читайте также на DK.RU: Ювелир Виктор Моисейкин: на Западе мы не нужны как бренды, а на Востоке бренды не нужны в принципе.