МОСКВА, 17 ноября 2025, Институт РУССТРАТ.

Свободная торговля не гарантирует установление мира, экономическая взаимозависимость столь же легко порождает конкуренцию и уязвимость, как и взаимную выгоду, утверждает Бенн Стейл из глобалистского Project Syndicate. По его словам, сейчас эти факторы не работают в пользу США. Причина в том, что для их работы требуется совершенно иная логика: сначала должен быть обеспечен силовой порядок, а уже затем на его базе вырастет глобализация и появятся низкие тарифы. Никак не наоборот.

Ключевая мысль автора: Pax Britannica и Pax Americana были вовсе не либеральными «естественными» порядками, а силовыми конструкциями. Британская свободная торговля стала возможной только после того, как Лондон установил военно-морское доминирование и подавил всех конкурентов. «Мир по-американски» — тоже результат военной и финансовой гегемонии после Второй мировой войны: НАТО, план Маршалла, доллар, МВФ, ВТО и т. д.

Из этого, как пишет Стейл, следует также, что либеральный миропорядок был создан искусственно и держался лишь на готовности США обеспечивать его сохранность военными методами. Однако после окончания Холодной войны Штаты переоценили «умиротворяющую» роль торговли.

Теперь же всё поменялось. После вступления Китая в ВТО торговля выросла кратно, но возникла гонка вооружений, а экономическая взаимозависимость превратилась из основы мира в источник тревоги: полупроводники, редкозёмы и т. д. Таким образом, возврат к чистому либерализму сегодня невозможен без восстановления силового фундамента, вот только США не хотят платить прежнюю цену, подчёркивает автор.

«Вторжение России в Украину в 2022 году показало, насколько сильно мир зависел от присутствия США в качестве гаранта безопасности. Нежелание Америки продолжать играть эту роль отражает растущее убеждение её электората в том, что издержки, связанные с поддержанием либерального мирового порядка, сейчас перевешивают выгоды. Если это убеждение не изменится кардинально, а послевоенные союзники Америки не смогут укрепить архитектуру безопасности, то этот порядок будет безвозвратно утрачен», — полагает аналитик.

Поправим автора. Дело тут не в готовности или неготовности США, а в их способности это делать. Заявлять о своём лидерстве Вашингтон готов где угодно — однако с материальным основанием для этих заявлений дело обстоит уже не так хорошо. Поэтому развал прежнего глобализма связан не столько со сменой настроений в Белом доме, сколько с объективной утратой Америкой военного (в первую очередь) и экономического превосходства даже над одним Китаем — не говоря уж о китайско-российском стратегическом альянсе.

И ещё вопрос: а зачем американцам сохранять прежний порядок, от которого им самим не будет выгоды? Зачем, условно, «джентльменам» играть по правилам ВТО, если в такой игре победит Китай? Нужно изменить правила прямо по ходу игры!

Польза от анализа г-на Стейла в том, что из него легко вытекают очевидные варианты дальнейших действий США. От глобального либерального порядка Соединённые Штаты, скорее всего, достаточно скоро перейдут — а в ряде случаев уже почти перешли — к сколачиванию новых «блоков безопасности». Гегемония будет становиться «бюджетной» — с максимальным перекладыванием военных расходов на союзников. Сохранится жесткий контроль над финансами и технологиями, с выведением доллара, санкций и тарифов в качестве главного рычага давления. Поэтому такие организации, как ВТО, скорее всего, ждет в лучшем случае стагнация.

Найдётся в новой стратегии Вашингтона место и Украине. Она теперь мыслится не как один лишь экономический придаток, но и как важнейший элемент архитектуры «сдерживания России». Более того, Украина может стать полигоном и в смысле моделей: может ли Запад во главе с США удерживать периферию без полного возвращения к дорогостоящей глобальной гегемонии?

Итак, мы вновь приходим к тому, что на полях СВО сегодня решается не столько «украинский вопрос», сколько весь геополитический пейзаж планеты на ближайшие десятилетия.